Лицо Арнольда дернулось, полные губы собрались в трубочку. Он переваривал полученную информацию.

— Мм… Не знал, что ты уже занял эту девочку. Вариант, конечно, привлекательный, но в таком случае я с удовольствием отхожу в сторону. Ты ее первый присмотрел, тебе и пользовать.

В голосе слышалось такое пренебрежение, что мне захотелось открыть окно. Как будто я почувствовал запах гнилой натуры Арни. Но это не помешало мне в несколько шагов оказаться рядом. Рука сама легла на горло генерального.

— Это тебя используют твои малолетние шлюхи, — сказал я ему, — а потом, наверное, их тошнит в туалете. Лиду ты просто больше не увидишь, потому что прямо сегодня ты выметаешься из компании.

А вот теперь моя «правая рука» по-настоящему удивилась. Хоть я уже очнулся и отпустил его шею, она шла красными пятнами. Мужчина дернул галстук, неловко его ослабил. Надорвал пуговичку, и она теперь жалко болталась на нитке.

— Ты увольняешь меня из-за девчонки? — просипел Арнольд. — Тебе совсем крышу сорвало, Разумовский?!

От наглости, которая звенела в воздухе, я был к этому близок.

— Я бы с удовольствием дал бы тебе пинка под зад только из-за Лиды, — я не врал, — но есть еще кое-что. Ты договорился с Логиновым-младшим, что состряпаешь для него ложное аудиторское заключение. Когда я отказался в этом участвовать, ты прислал ко мне болтуна-Володю. Это тоже не сработало, и ты просто воспользовался моей болезнью, полез через голову.

Арнольд снова улыбнулся, только теперь искренне. Он оторвал несчастную пуговицу, расстегнул рубашку и отошел к окну. Глянул на площадь в серых осенних декорациях. Еще раз усмехнулся.

— А как ты хотел, Разумовский? — похоже, мужчина решил больше не играть. — чтобы кто-то прикрывал твою задницу, пока ты играешься в ученого и притом ничего не хотел для себя? Так не бывает, мой мальчик.

Я перевел дыхание.

— Малыша ты увидишь в сортире. Я платил тебе, Арни, и ты сам пошел на этот договор.

Арнольд нервно рассмеялся.

— Платил? Жалкие крохи. Твой отец переманил к себе всех моих клиентов и сожрал мой бизнес. Теперь его старая задница расслабляется в Европе, а я должен скакать перед его сыном по звонку.

Боже.

— Да ты не хотел платить людям, поэтому от тебя ушли все спецы! Наша семья дала тебе возможность жить безбедно. И не трогай отца, он прожил достойную жизнь и сейчас помогает семье.

Арнольд опять смеялся.

— Ты идиот, Разумовский. Безбедно? Я хочу нормальной жизни. На островах, без этого сраного костюма и кабинета. Я заслужил пассивный доход.

Теперь пришла моя очередь улыбнуться.

— Махинациями? Арни, спустись с небес на землю. Теперь тебе и правда придется жить на пассивный доход. И расходовать его так, чтобы он не закончился. Я сделаю все, чтобы ни одна нормальная фирма не взяла тебя даже курьером.

Арнольд повернулся ко мне, в его взгляде проскочила тень. Он заговорил уже серьезно.

— У нашего царевича отросли яйца? А здесь кто будет работать, Илья? Это не библиотека и не лекционный зал, где все смотрят тебе в рот. Тут случаются проблемы, которые надо разруливать. Быть боссом — это не только трахать секретаршу.

Я на секунду прикрыл глаза. В голове мелькнуло, что разговор, видимо, закончен. Двинулся в сторону окна. Последний контроль направил на то, чтобы как-то смягчить удар. Уже через миг костяшки пальцев правой руки встретились с мясистым лицом.

— Двинулся, Разумовский?!

Арни загнулся и хрипел, хотя я и половину силы не использовал. У меня нет цели прибить эту развалину с мечтами о владении миром. Но и спустить ему грязь в сторону Лиды я не мог.

— Включи верхнюю голову, Илья.

— Иди на хуй, Арни.

В обычной жизни я не использую мат. Потому что тогда он будет вылетать при общении со студентами, а мне это вообще не нужно. Но сейчас я сказал то, что хотел.

Ушел в итоге я сам. Сразу заглянул к Владлену, велел заняться увольнением генерального. Заместитель по персоналу даже не удивился. Впрочем, мне сейчас не до его реакций.

Лида сбросила смс, что хочет отвлечься и пойдет пообедать с приятельницей. Я, естественно, был не против. Тем более, мне тоже было, кого пригласить на ланч. Пар я выпустил, день испорчен целиком и полностью. Почему бы в довершение не побеседовать мило с Беатой?

Бывшая любовница ответила на звонок взволнованным тоном. Значит, точно наговорила гадостей Лиде. Уж не знаю, про нее или про меня. Но увидеться согласилась. Я назначил место в ресторанчике в получасе езды. Не чтобы произвести впечатление на спутницу, а просто ради тишины.

Когда приехал, Беата уже была там. Выглядела на миллион долларов, но мне почему-то опять захотелось глотка кислорода. Низ живота ответил полным равнодушием на декольте экс-любовницы.

— Наконец, ты появился, Разумовский!

Женщина улыбалась довольно искусственно. Наверное, уже морально подготовилась и выбрала тактику.

— Зачем ты приходила, Беата? — спросил я сразу, едва сел.

На секунду она поджала губы. Но сразу встряхнулась, заговорила.

— Банально соскучилась, Разумовский.

Я покачал головой.

— Мы договаривались — никаких привязок. Отношения для здоровья мне больше не нужны. Извиняться за это не вижу смысла.

Мастерски приделанные ресницы Беаты вспорхнули.

— Жаль, Илюша, что ты совсем не думаешь о своем самочувствии. Моральном, в том числе. Не думала, что тебя так просто развести.

«Илюша». И в брюках снова полный штиль. Что она там болтает?

— О чем ты?

Беата победно улыбнулась.

— Эта девочка. Она ведь явно хочет за счет тебя сделать карьеру.

Я глотнул из стакана воду, которую принес официант.

— Ты знаешь, я не обижаю женщин. Но не трогай Лиду. И не ищи встречи с ней или со мной. Мы разбегаемся, Беат.

Моя собеседница пила кофе, но судя по аромату, в нем был алкоголь. Она сделала очередной щедрый глоток.

— Молодость проходит, Илюш, — произнесла она, — я всегда старалась выглядеть безупречно. Для тебя. Инъекции, процедуры, элитное белье. Но в двадцать с небольшим попка хороша и в копеечных трусиках. Однако, Разумовский, мозги, достоинство и преданность не всегда к ней прилагаются.

Я кашлянул.

— Ты бредишь, я ухожу.

Горячая женская рука вцепилась в мое запястье.

— Ты увлекся, потерял голову. Сколько вы вместе? А ты рубишь все мосты. Хоть предохраняйся, Разумовский, — она ухмыльнулась, — а если серьезно, будь осторожен. Просто остуди член и подумай, что у вас общего? Что будет через десять лет? Когда твоя девочка оперится. Насколько нужен ей ты сам, а не поддержка, защита и финансы. В общем, если что знай, я на тебя обиду не держу.

— Прощай.

В голове кавардак. Нет, я не подозреваю Лиду в использовании меня, это полный бред. Но насколько малышка понимает свои собственные чувства? Воспринимает ли она нашу связь серьезно именно сердцем? Или правда настолько нуждалась в поддержке и слишком меня хотела? Смогу ли я сделать ее счастливой, и не будет ли через года у молодой женщины чувства вины? Черт, я слишком ее люблю, чтобы забить сейчас на все это.

Заехал в университет, посмотрел работы, которые за время больничного мне натащила молодежь. Поля совсем меня не замечала, даже не поздоровалась. Болтала с Виктором, который то краснел, то бледнел. Но у меня не было внутренних сил даже посмеяться этому. Сообщил Лиде, что в офис уже не вернусь.

Помощница ответила, она доработает до конца дня и уйдет на съемную квартиру. Спорить не стал, порывы поехать туда, как мог, сдерживал. Нужно подумать. Хотя и скучные рефераты, и поездка по ночному городу до особняка не принесла ясности мозгам.

Я даже старался забыть минуты нашей близости, чтобы посмотреть на нашу пару со стороны. Но ничего не выходило. Время наедине с Лидой я назвал бы волшебством, чудом. Настолько мы улетали от реальности, таким острым было наслаждение. И оргазм шел не только от члена, но и из головы.

Никогда не любил отцовский особняк, но без Лиды он стал совсем бесцветным. Я даже подумал, что-то случилось с проводкой. Все лампочки разом сделались тусклыми. Малышка вносила жизнь в этот дом. Кухня, спальня пропитались уютом. Сейчас от одного взгляда на них щемило в ребрах.